Ничего святого – 2 - Дмитрий Дегтярев

Имперской Безопасности. У Конгрегации имелся отдел международных спецопераций, однако занимался тот весьма узкой направленностью и потому инквизиторы никогда не были особо погружены в детали межимперских взаимоотношений. Пабло играл в Конгрегации куда большую роль, чем просто инквизитор первого ранга, и имел некоторое представление о внешней повестке. Тем не менее, специалистом в данной области себя назвать не мог.

– Что же изменилось? – глаза лидера ассасинов не выражали тревоги. Лишь холодное спокойствие.

– Убийство инквизитора. – Пабло постарался взглядом пригвоздить старика к креслу.

Впрочем, хватало и направленного в его сторону пистолета. Глава Ордена прекрасно понимал свое положение, и не делал резких движений.

– Убийство? Инквизитора?

– Верно. Карлос Фернандес, наш брат и ревностный служитель Конгрегации. Убит (…) в Дамаске. Как глава Ассасинов, вы не могли не знать, какую ответственность несет тот, кто поднял руку на инквизитора. Тем более, – Пабло подался вперед, неотрывно глядя в серые практически безучастные глаза Имама. – отнял жизнь. Как глава Ордена, вы должны знать: во Вселенной существует один непреложный закон – неприкосновенность инквизитора. Мы всегда находим тех, кто посмел его нарушить. Всегда. Абсолютно.

– Ладно. – Имам слегка передернул плечами, точно речь сейчас шла о каких-то не особо интересных ему вещах. Скажем, вчерашнем завтраке. – Мы в курсе данных правил, и потому стараемся без особой необходимости не сталкиваться с вашими братьями.

– И все же, Карлос Фернандес мертв. – Пабло отчеканил каждое слово, прожигая врага ненавидящим взглядом.

– Мертв. – согласился глава ассасинов. – Только мы то здесь причем?

Выражение лица хоть и сосредоточенно, но вполне спокойное. Будто Имам действительно не понимал суть претензии. Впрочем, другого ожидать не приходилось. Перед ним профессионал высочайшего уровня. Возможно даже более высокого, чем он сам.

– Вы знаете, причем. Его убили ваши подчиненные. И я не сомневаюсь, с чьего согласия они действовали.

Лицо Имама не изменилось. Такое же спокойное и сосредоточенное.

– Откуда такая информация?

– Шейх Халед Аль-Кабир. Вы заплатили ему сто динаров за информацию о манускрипте и его местонахождении. Или вы станете это отрицать?

– Аль-Кабир, значит… – глава ассасинов задумчиво провел рукой по бороде. – Мы действительно заплатили шейху сто динаров за информацию о манускрипте.

– А после инквизитор, у которого этот самый манускрипт находился был убит в Дамаске. Совпадение? Не думаю.

– Думаете, мы единственные, кто охотился за манускриптом?

– Однако, он сейчас у вас. – Пабло не спрашивал. Он утверждал. Рисковый ход, когда нет однозначной уверенности, тем не менее в нынешних обстоятельствах отступать было просто некуда. Вот и приходилось идти на блеф, надеясь на удачу, ну и покровительство святых, разумеется. – Манускрипт у вас. – с твердостью, коей мог позавидовать и алмаз, повторил Пабло. – А, наш собрат мертв. Если есть объяснение, говорите сейчас, поскольку через несколько секунд я нажму на спуск, после чего вы отправитесь к столь желанной встрече со своим Создателем.

Взгляд Имама из задумчивого превратился в отстраненный. На какое-то мгновение Пабло даже показалось, что он на физическом уровне ощущает мыслительную работу в голове самого влиятельного человека в Туране. Минута ушла у главы ассасинов на размышления. Затем он открыл глаза и резко выпрямился. Пабло лишь за счет профессиональной выдержки удержал инстинктивную реакцию спустить курок.

– Я кое-что включу. – Имам поднял ладони вверх и медленно поднялся на ноги.

– Никаких провокаций. – предупредил Пабло, внимательно наблюдая, за действиями старика. – Одно лишнее движение, и отправляешься к праотцам.

– Не беспокойся, инквизитор. Никаких провокаций. Есть запись разговора. Уверен, она окажется для тебя весьма интересной… Многое встанет на свои места. Очень многое.

Священная Католическая Империя.

Рим.

Крепость Сант-Анджело.

Цитадель Ордена Тамплиеров.

Оперативный штаб Ордена.

Точное местонахождение – секретно.

16:17.

Паоло Феррони не ощущал внутри ничего, кроме опустошенности. Если до взрыва мечети в Гранаде, сердце наполняли чувства вроде гнева, раздражения, ярости, желания прибить каждого в Цитадели… – то теперь, пустота. Паоло имел громадный опыт за плечами и понимал с какими последствиями в самом ближайшем будущем им предстоит столкнуться. И гнев Святейшего, самое незначительное, из общего списка. Нет, с Папой они разберутся, но вот с вполне объяснимым гневом соседа…

Паоло скосил глаза, с отвращением уставившись на черный аппарат с мигающей зеленой лампочкой на панели управления. Линия свободна… Пока свободна…

Сидящий на противоположной стороне от рабочего стола Великого Магистра, маршал Ордена Тарчизио де Грегорио смотрел туда же – на телефонный аппарат. Оба ждали одного и того же: грядущего звонка. А то, что он несомненно последует, не оставалось никаких сомнений. Не может, не последовать.

Он и последовал.

Резкий.

Пронзительный.

Даже немного пугающий.

Звонок, ничего хорошего в себе не несущий…

Арабский Халифат.

Священная территория под прямым управлением халифа.

Мекка.

Столица Халифата.

Дворец Праведного Халифа Харуна аль-Файсала ар-Рашида.

17:20.

Всего три холодных гудка прозвучали в трубке, прежде чем раздался щелчок и на том конце прозвучал мужской голос:

– Паоло Феррони, Великий Магистр Орд…

– Знаю. – перебивать невежливо, однако сейчас халифу было глубоко наплевать на соблюдения не только этикета, но и каких-бы то ни было рамок приличия. Не те обстоятельства. – Вы должны считать данный звонок актом доброй воли с моей стороны, Магистр. Я мог его и не совершать.

Молчание на той стороне длилось целых десять секунд. Потом тот же голос, но уже с весьма сухой интонацией объявил:

– Могли. Мы вам благодарны, халиф.

– В задницу шайтана засуньте вашу благодарность! – Харун кулаком ударил по столу, отчего хрустальный кувшин, наполовину заполненный искрящимся на солнечном свете вином, издал протестующий звон. – Вот же, проклятый джинны… – халиф шумно выдохнул, проводя ладонью по вспотевшему лбу. Он мог конечно хоть до бесконечности играть роль разъяренного божка, но на кону стояли слишком важные решения. – Дерьмо! Вы хоть понимаете в какое положение вы меня поставили?

На этот раз пауза длилась не так долго. Каких-то три секунды. Вероятно, они ожидали подобного вопроса. Еще бы, он ведь взял его не с белоснежного потолка дворцовой комнаты, под которым резвились яркие птицы.

– Понимаем. Только все не так, как вы можете…

– А, неважно. – халиф отмахнулся от объяснений главы Тамплиеров, устало откинувшись на мягкие подушки кресла. – Не имеет значения, кто и в чем виноват. Здесь, в Халифате мы смотрим на конечный результат. Какой? Вы сами прекрасно знаете. Убитый представитель и взорванная мечеть с сотней правоверных мусульман, что пришли на пятничную молитву. Думаете, нас устроят заверения в том, что все виновные понесут наказание? Так я вам скажу: не устроят.

Пауза.

Долгая.

Мучительная.

Особенно для тех, кто на том конце.

– Чего нам ожидать? – голос Великого Магистра Тамплиеров даже на таком расстоянии через динамик телефона обдавал морозным холодом. Они явно не собирались принимать позу жертвы. Впрочем, халиф на это и не рассчитывал. Он не настолько глуп.

– Вы не оставили нам выбора.

– Вы должны понять, наши…

– Не интересно, магистр. Не интересно. – Харун скривился от неожиданной боли в висках, и постарался их помассировать свободной рукой. – Значит, я принимаю следующие решения: Халифат выходит из Багдадских соглашений. Мы полностью закрываем доступ для ваших паломников к Иерусалиму, ликвидируем религиозные сооружения и принимаем зеркальные меры тем действиям, что произошли на территории вашей Империи. Все соответствующие распоряжение мной уже отданы.

– То есть де-факто объявляете нам войну? – теперь голос храмовника мог бы заморозить целую преисподнюю.

Халиф ничего не ответил. Просто положил трубку на аппарат и прикрыл глаза.

Паоло Феррони, да будет он проклят, во многом прав – они действительно на полной скорости мчатся к глобальной войне между христианским и мусульманским миром.

Будет ли в ней победитель – вопрос.

Большой вопрос…

Арабский Халифат.

Палестинская провинция под прямым управлением халифа.

Иерусалим.

Храм Гроба Господня.

17:15.

Гонсало Виллавуэна, молился, простирая руки к распятию, когда в темноту нефа ворвался солнечный свет, а вместе с ним громкие голоса и топот нескольких десятков сапог, полностью разрушив атмосферу благоговейного поклонения. Гонсало бросил последний взгляд на Спасителя, и поднялся со скамейки